[indent]У Дилан всегда были очень четкие убеждения и представления обо всем, даже о вещах, которые не касались её напрямую. Например, она всегда знала, что тюрьма – последнее место, где она хочет оказаться. И дело даже не в ограничении свободы, который Джонс, конечно же, дорожила и дорожила сильно, но и в том, что в этой самой тюрьме её могло ожидать. Угонщица никогда на рожон не лезла, она осторожна в своих действиях, ей не свойственна жадность, и она знает, когда лучше всего остановится. Многих за решетку приводит собственное высокомерие. Дилэйни заносчива и легко раздражается, но она никогда не кичилась тем, что знает пути, как заработать быстро и много без высшего образования. Она не считала себя вредителем или угрозой для общества, и не была тем человеком, которого нужно исправлять. А о том, как в американских тюрьмах исправляют людей, она знала от своих знакомых и друзей. Большинство в её окружении сидели, не по одному разу, многие хвастались боевыми шрамами, некоторые возвращались совершенно другими людьми, с её большим выводком тараканов в голове, чем прежде, с некоторыми взаимодействовать становилось опаснее, чем прежде.
[indent]И сейчас, когда с трех сторон к ней подступаются три перекачанные дамы, больше напоминающие Сталлоне, Уиллиса и Дизеля, у Дилан в голове крутится лишь мысль о том, что ей здесь не место. У новых подружек в карманах припрятаны самодельные лезвия, контрабандные кастеты и бог знает, что еще. У Джонс нет ничего, но она отчаянно сжимает кулаки, переводя взгляд с одной угрозы на другую, и ожидая момента, когда нужно будет защищаться.
[indent]- Джонс, со мной, - низкий голос охранника прерывает назревающую потасовку. Минут пять спустя, после тщательного обыска, Дилэйни сообщают о посетителе. За стеклом сидит Аманда. Бывшая угонщица разглядывает её некоторое время, не притрагиваясь к трубке. Она кусает губы и думает, как начать разговором таким образом, чтобы Фаулер не ушла сразу после первого предложения. Наверное, не стоит называть её лживой сучкой, ведь, она не сама придумала посадить Дилан, и говорить, что все ФБР должно быть стерто с лица земли, ведь это можно счесть за экстремизм. Других вариантов начала диалога у Дил, впрочем, не было. Она смотрит в сторону, обдумывая вариант подозвать охранника и сказать, что визит закончен, но с другой стороны, свой единственный звонок Джонс сама пару недель назад потратила на то, чтобы позвонить Аманде, а не своему адвокату. И кто-то подумает, что это было самой большой глупостью в мире, но Дилэйни знала, что если Аманда не вытащит её отсюда, то никакой адвокат ей не поможет.
[indent]- Соскучилась по мне, солнышко? – наконец выдает Дилан, неохотно снимая трубку. Она гордо вскидывает подборок и криво ухмыляется, словно все прекрасно, хотя не будь между ними толстенного пуленепробиваемого стекла, она бы скорее всего, уже валялась бы в ногах Фаулер и молила бы забрать её отсюда, - пришла от лица всего Бюро сказать, что вы дико извиняетесь, и отправить меня за решетку было досадным недоразумением? – надменно продолжает Джонс, откидываясь на стуле и перекладывая трубку из одной руки в другую. Костяшки обеих уже сбиты, хотя вряд ли это может удивить Аманду или вообще кого-то, кто хорошо знает Дилэйни. Но реальность была такова, что в большинстве случаев не сама Дилан затевала драку и вообще предпочла бы в неё не ввязываться.
[indent]В первый месяц не было ничего серьезного. Джонс не сомневалась в том, что просто столкнулась с местным гостеприимством, когда пара девиц развязали драку в столовой, предварительно опрокинув на бывшую угонщицу поднос с едой. Впоследствии Дилэйни все чаще слышала за своей спиной перешептывания и такие слова как «крыса», «стукачка» и тому подобное. Сложить два и два было несложно. За пределами тюрьмы все были прекрасно осведомлены о двойной деятельности Дилан в последние годы, и кто-то явно был не удовлетворен тем, что в последние дни на свободе ей удалось остаться в живых. В тюрьмах сплошь и рядом убивали заключенных по приказам людей извне, которые каждый день ложились спать с чувством чего-то незавершенного и очень хотели избавиться от этого чувства. Дилэйни же едва ли позволяла себе уснуть, опасаясь, что её прикончат прямо во сне. Синяки под глазами ясно свидетельствовали о том, что спала она катастрофически мало. Да и соображала она с каждой неделей все хуже, чем делало её все более легкой добычей для убийцы.
[indent]- Ты должна вытащить меня отсюда, Фаулер, - злобно шепчет Джонс, придвигаясь ближе к стеклу. Она опасливо оглядывается через плечо, одолеваемая паранойей.

[indent]- Что, я была недостаточно хороша в твоих снах? – Дилэйни прижимает ладонь с груди и картинно вздыхает, - все дело в твоем плохом воображении. Ты бы сразу сказала, мы бы это поправили пока между нами не было решеток, - подмигнув Аманде, добавляет она.
[indent]Не то, чтобы эти двое питали друг к другу какие-то тайные чувства и Дилан хоть раз пыталась make a move on Amanda. Просто Джонс никогда не упускала возможности поиздеваться над своим хэндлером. Фаулер, конечно, оставалась невозмутимой ко всем попыткам смутить её или вывести из себя, но это только подогревало спортивный интерес Дилан. И надо сказать, то, что последняя умудрялась подшучивать над агентом ФБР, говорило лишь о том, что она не дошла еще до крайней точки отчаяния в этом прекрасном месте под названием тюрьма.
[indent]Аманда, в свою очередь, никогда не упускала возможности поиздеваться над Дилэйни. И, надо сказать, что она была вторым человеком, среди тех немногих, кому за это не прилетало в нос от бывшей угонщицы. Эти взаимные подколы были неотъемлемой частью их взаимоотношений, что во времена совместной работы вполне друг друга устраивало. Кстати, их совместная работа оказалась достаточно тесной, и, в целом, намного успешнее, чем совместная работа среднестатистических агента ФБР и информатора. В какой-то момент Джонс перестала чувствовать себя заложницей ситуации и приняла свое положение, а еще чуть позже даже проявляла озабоченность положительным исходом расследования. Конечно, это вовсе не история о том, как преступница вдруг сходит со скользкой дорожки и становится борцом за добро и справедливость, но все же их тандем работал. И работал хорошо. В какой-нибудь параллельной вселенной их запросто можно было бы поменять местами, но результат от этого бы не изменился. Возможно, потому, что, не смотря на все свои различия, они были похожи. Обе с детства ввязывались в неприятности, обе не рвались грызть гранит науки в университете, обе объездили почти весь мир (правда, Дилан разъезжала по нему в силу более приятных причин), обе пытаются добиться расположения своих обиженных отцов. Словом, не будь они по разные стороны баррикад, могли бы запросто стать лучшими подружками.
[indent]- Интересно, что натолкнуло тебя на такую мысль, - без особого энтузиазма в голосе отзывается Джонс. Ожидать того, что Аманда будет сочувствовать положению своего информатора было бы крайне наивно. Впрочем, бывшей угонщице достаточно и того, что агент ФБР в принципе сидела сейчас напротив, а не растворилась где-то во вселенной, позабыв обо всем, что случилось. За год с небольшим, что они провели вместе (работая работу, конечно), Джонс успела изучить Аманду, поэтому последняя могла сколько угодно шутить на тему блинчиков, но у Дилан и в мыслях не было утопить её в кленовом сиропе за это. По крайней мере, эти мысли не всплывали в голове настолько явно, - уверена, что никто не будет против поставить рядом со мной еще одну койку, чтобы ты могла лично оценить местное меню по достоинству, - с приторной улыбочкой отзывается Дилэйни. А что, в тюрьму попасть совсем не сложно. Можно было бы просто дать в морду охраннику и вот ты уже за решеткой по статье за нападение за должностное лицо правоохранительных органов. Да и признаться честно, Джонс не отказалась бы от компании Фаулер, пусть этому желанию и никогда не суждено было сбыться.
[indent]Очень смешно, думает про себя Джонс. Как можно втиснуть в свой плотный график чистки зубов, миллиона отжиманий и нескольких часов планки выход с Амандой. Даже в этой ситуации у Дилэйни не оставалось возможности выбора. Фаулер достаточно лишь было подать знак, и вот уже охранник по ту сторону зеркала нависает на Джонс и торопит её к сборам. С Амандой они встречаются вновь только через несколько минут. Зато пока бывшая угонщица шагает в сопровождении должностного лица, она успевает поймать на себе несколько недоброжелательных взглядов. Ей выдали ту же одежду, в которой она сюда попала. Черную футболку, рваные джинсы и кожаную куртку.
Дилэйни молчит всю дорогу, в целом, её даже не трогает оказаться на улице. Только лишь когда тюремные ворота оказываются позади, и они проходят на парковку, женщина заговаривает с своим хэндлером.
[indent]- Ты серьезно думаешь, что я стану помогать тебе в чем-то? – сказать, чтобы Аманда немедленно вернула её обратно в камеру, язык не поворачивается. Но и не встать в позу Дилан не может. Она мельком оглядывает автомобиль Фаулер. Ей бы подкачать правое переднее колесо. Вслух же Джонс озвучивает совсем другие мысли, - хочешь обсудить мои новые хобби? Серьезно? Лучше скажи, куда мы едем. Я надеюсь, это какая-нибудь заброшенная трассу, где ты высадишь меня, а охранникам скажешь, что я напала на тебя и сбежала. В любом другой случае, все свои дела ты и ФБР можете засунуть себе в задницу, - конечно, все это можно было озвучить Аманде и до того, как села в машину, но все-таки Джонс рада хоть на какое-то время уехать подальше от этого проклятого места. К тому же, неважно, что там задумала Фаулер. В пути у Дилан будет достаточно времени, чтобы двинуть её лицом о руль, забрать тачку и свалить в закат. Если, конечно, это будет необходимо. Неплохо бы связаться с кем-нибудь, кто сможет её спрятать. Ведь в этом случае, ей придется скрываться от полиции и ФБР. Проблема лишь в том, что большинство из её старых знакомых не захотят иметь дело с информатором. От того, как все было сложно, Джонс тяжело вздыхает и сползает ниже на сидении, надувшись ещё сильнее, чем прежде.